Глава 16. Подъемы и спады в отношениях с Малайзией окончание 16 главы
В то время как происходил этот обмен заявлениями, 16 сентября 1998
года, к моему 75-летию вышел первый том моих воспоминаний "Сингапурская
история" (The Singapore Story). За две недели до выхода книги в свет
сингапурские газеты напечатали выдержки из описания событий, которые привели
к отделению Сингапура от Малайзии. Это рассердило лидеров Малайзии, средства
массовой информации разразились лавиной громогласной критики и обвинили меня
в том, что "я был бесчувственным", выбрав для публикации своих мемуаров
момент, когда их страна испытывала экономические трудности. Я также якобы
задел чувства детей главных участников событий 60-ых годов, в особенности
Наджиба Абдул Разака (Najib Abdul Razak), сына Тун Разака, который был
министром образования, и Саида Хамид Альбара (Syed Hamid Albar), сына Саида
Джафар Альбара, который был министром обороны. Они отрицали, что моя версия
событий была правдивой. На пресс-конференции я ответил, что я проверил и
перепроверил факты, тщательно подбирал слова, и отвечаю за все написанное
своей репутацией. 18 сентября, два дня спустя, министр обороны Малайзии
запретил самолетам военно-воздушным силам Сингапура пролетать над их
территорией, причем решение вступало в силу немедленно. Малазийцы решили
затруднить нашим самолетам, взлетавшим с аэродромов в Сингапуре, доступ к их
тренировочным базам в Южно-Китайском море.
После нашего отделения от Малайзии 9 сентября 1965 года динамика
сингапуро-малайских отношений фундаментально не изменилась. Малайзия
настаивала на нашем выходе, потому что мы отстаивали идею "Малайзии для
малазийцев", а они - "Малайзии для малайцев". Лидеры ОМНО не воспринимали
идею мультирасового общества равноправных граждан в 1965 году, не смирились
они с ней и в 1999 году. В мае того года малазийский оппозиционный лидер Лин
Кит Слэнг (Lim Kit Slang) возродил концепцию "Малайзии для малазийцев".
Махатхир остро прореагировал на это, сказав, что это являлось угрозой их
(малайской) идентичности, ибо Малайзия исторически называлась "Танак мелаю"
(Tanak Melayu - "земля малайцев"). Два месяца спустя ("Стрэйтс таймс" от 30
июля 1999 года) он заявил, что, если бы Малайзия перешла к системе
продвижения по заслугам (meritocracy), как того добивался Запад, то
возглавляемый правительством процесс сокращения разрыва между расами сошел
бы на нет. Махатхир сказал, что путем проведения "Новой экономической
политики" правительство предоставило малайцам помощь в развитии бизнеса и в
получении образования, и многие из малайцев, к примеру, уже занимали
должности профессоров и проректоров университетов. "Если мы откажемся от
этой политики, - добавил он, - то малайцы и коренные жители страны станут
неквалифицированными рабочими и не будут в состоянии занять те высокие
должности, которые они занимают сегодня. Многие местные жители тогда
потеряют свою работу, их дети не будут иметь возможности поступить в
университеты и стать профессорами и преподавателями". Он также жаловался на
то, что студенты-малайцы не стремились к изучению точных наук, предпочитая
изучение малайской культуры и религии.
Махатхир был настроен изменить экономическое равновесие между расами. К
сожалению, когда наступил финансовый кризис, многие малайские
предприниматели оказались в тяжелом положении, потому что во время
экономического подъема они наделали слишком много долгов на рынке
недвижимости и ценных бумаг. Только у Махатхира хватило мужества сказать
своим малайским согражданам ("Стрэйтс таймс" от 6 августа, 1999 года): "В
прошлом страна растратила множество ресурсов на подготовку
неквалифицированных людей. Мы не принимали во внимание способности людей,
которым мы предоставляли возможности в сфере бизнеса. Их опыт был
недостаточен, из-за этого многие наши начинания потерпели неудачу, привели к
убыткам. Несмотря на наличие потенциально выгодных проектов, они не
оправдали вложенных в них инвестиций... Основной целью политики
Национального экономического совета (National Economic Council Policy) и
"Новой экономической политики" было создание большого количества местных
предпринимателей. Теперь мы стремимся к появлению местных предпринимателей
мирового уровня".
В октябре 1999 года Махатхир призвал Объединенную Китайскую
коммерческую и промышленную палату в Малайзии (Associated Chinese Chambers
of Commerce and Industry in Malaysia) помочь местным предпринимателям
восстановить их долю в национальном богатстве, потерянную в результате
экономического кризиса, потому что многие компании, возглавляемые местными
предпринимателями, были обременены долгами. "Местные бизнесмены понесли
большие убытки, потому что они не обладали достаточным опытом и вынуждены
были обслуживать огромные долги, что заставляло некоторых их них в отчаянии
продавать свои компании китайским бизнесменам". ("Стар" (Star) от 13 октября
1999 года). "Мы должны не только помочь этим бизнесменам, но также создать
новый корпус местных предпринимателей, и поэтому мы обращаемся к Китайской
торговой палате с просьбой о сотрудничестве". ("Стрэйтс таймс" от 13 октября
1999 года). Президент Палаты Датук Лим Гуан Теик (Datuk Lim Guan Teik)
ответил: "Я считаю, что для нас, граждан мультирасовой страны, является
справедливым, что сильный должен помочь слабому". ("Стрэйтс таймс" от 13
октября 1999 года).
В момент отделения Сингапура от Малайзии Тунку не ожидал, что мы будем
преуспевать. Он пробовал использовать три различных рычага для того, чтобы
подчинить Сингапур своей воле: военные, экономические и воду. Мы устояли
против военного давления, создав ВСС. Мы устояли против экономического
давления, наладив связи с индустриально развитыми странами мира через голову
Малайзии и других стран региона. Что касается воды, то и тут у нас есть
альтернативные источники: наши собственные резервуары обеспечивают 40%
нашего внутреннего потребления, а использование современной технологии
опреснения воды и рециркуляции использованной воды позволяет нам справиться
с проблемой своими силами.
Говорить о сингапуро-малазийских проблемах как об "историческом багаже"
неверно. Если бы это был только "исторический багаж", тогда, после более чем
30 лет существования двух независимых государств, наши отношения должны были
бы стабилизироваться. Основной же причиной постоянно возникающих проблем в
сингапуро-малазийских отношениях является диаметральная противоположность
наших подходов к решению проблем, с которыми сталкиваются наши мультирасовые
государства.
Народ Сингапура решил строить мультирасовое общество равноправных
граждан, где все люди пользовались бы равными возможностями, а вклад каждого
человека в развитие общества признавался и вознаграждался по заслугам,
независимо от расы, языка, культуры или религии. Несмотря на наши скудные
природные ресурсы, мы добились немалых успехов, а наша политика принесла
пользу всем нашим гражданам, включая малайцев. В Сингапуре есть растущий
средний класс специалистов, руководителей и предпринимателей, включая
малайцев, которые добились всего в жестокой конкуренции и гордятся тем, что
то, чего они достигли, является их заслугой. Всякий раз, когда нашей
авиакомпании, аэропорту, контейнерному порту присуждают награды как лучшим в
Азии или в мире, это напоминает всем гражданам Сингапура, что лучше жить в
мультирасовом обществе, основанном на признании заслуг всех его членов, чем
в обществе, которое доминировалось бы китайцами, но в котором отсутствовала
бы солидарность граждан. Когда в 1965 году лидеры Малайзии настояли на том,
чтобы мы вышли из состава федерации, они не рассчитывали на такой результат.
Когда политики из ОМНО используют кодированные фразы типа "особые
отношения", или "исторические связи", или "быть бесчувственным", они дают
понять, что Сингапуру следует не защищать свои законные права, а проявлять
сговорчивость и уступчивость по отношению к Малайзии. Малайзийские министры
китайского и индийского происхождения говорили нашим министрам, что мы были
слишком зациклены на юриспруденции, не знали, как вести дела с лидерами
ОМНО. Они утверждали, что если бы мы проявляли такт и верили словам
малайских лидеров, то они были бы более отзывчивыми. При этом они упускают с
виду, что мы несем ответственность перед избирателями очень разных стран.
Жители Сингапура ожидают от своего правительства, что оно будет представлять
их интересы в сообществе равных и независимых стран.
Поэтому подъемы и спады в отношениях между Малайзией и Сингапуром будут
продолжаться. Гражданам Сингапура следует относиться к этим колебаниям
хладнокровно, не испытывая эйфории, когда отношения улучшаются, и не впадая
в депрессию, когда они ухудшаются. Нам нужны крепкие нервы, стойкость и
терпение в отстаивании наших законных прав.
Малайзия пыталась произвести индустриализацию путем замещения импорта,
но безуспешно. Они видели, как мы добились успеха путем привлечения
инвестиций МНК. Даим поощрял Махатхира приватизировать неэффективные
государственные предприятия и привлекать зарубежные инвестиции, он изменил
политику и добился успеха. Махатхир хотел, чтобы Малайзия превзошла другие
страны, он построив лучший аэропорт и контейнерный порт, создав более
крупный финансовый центр и "мультимедийный суперкоридор" (Multi-Media Super
Corridor). Именно поэтому он построил современные контейнерные причалы в
порту Келанг и новый супер-аэропорт в 75 километрах (приблизительно 46
милях) к югу от Куала-Лумпура. Это заставило нас проанализировать
собственную конкурентоспособность, улучшить нашу инфраструктуру и работать
лучше, повышать производительность. Неожиданно для всех, в странах региона
разразился финансовый кризис, в результате которого резко понизились курсы
региональных валют, стоимость ценных бумах и недвижимости. Тем не менее, в
конечном итоге, кризис будет преодолен, и экономический рост возобновится.
Несмотря на мои разногласия с Махатхиром, в течение 9 лет его
пребывания на посту премьер-министра, с 1981 по 1990 год (когда я ушел в
отставку), мы добились с ним большего прогресса в решении двусторонних
проблем, чем за предыдущие 12 лет с Тун Разаком и Хусейном Онном. Он обладал
решительностью и политической поддержкой, позволявшей ему преодолевать
предрассудки масс, когда того требовали интересы страны. Махатхир тащил
малайцев от мракобесия к науке и технологии. У него хватало мужества
публично осудить использование женщиной-доктором карандаша для исследования
мужчины-пациента (как того требовали мусульманские лидеры). И даже тогда,
когда его популярность резко упала, как во время волнений, которые
возглавлял Анвар Ибрагим (Anwar Ibrahim), жители Малайзии, особенно китайцы
и индусы, знали, что лучшей альтернативы Махатхиру в качестве лидера ОМНО и
Национального фронта, нет. Он дал образование молодым малайцам, дал им
видение будущего, основанное на науке и технологии, особенно использовании
компьютеров и Интернета, символом которого стал "мультимедийный
суперкоридор". Большинство малайцев, и все китайцы и индусы Малайзии хотят
именно такого будущего, а не возврата к исламскому экстремизму.
Казалось бы, мой взгляд противоречит результатам ноябрьских всеобщих
выборов 1990 года, когда Махатхир завоевал две трети мест в парламенте, но
потерпел поражение от ПДД в штатах Келантан (Kelantan) и Тренгану
(Terengganu), а также потерял порядка двадцати мест в парламенте, занимаемых
ОМНО. Я не уверен, что причиной этого был сдвиг в настроениях электората в
пользу общества, основанного на исламских ценностях. Эти потери были в
немалой степени вызваны смещением с должности в сентябре 1998 года Анвара
Ибрагима, заместителя премьер-министра и протеже Махатхира на протяжении 17
лет. Он был арестован через три недели после снятия с должности на основании
"Закона о внутренней безопасности" (Internal Security Act). Через две недели
после ареста он был доставлен в суд с синяком под глазом, обвинен в
коррупции и приговорен к шести годам заключения. После этого он также был
осужден за мужеложство. Такое изменение в отношениях между двумя людьми, оба
из которых пользовались большим уважением, было слишком неожиданным.
Сомнительные разоблачения, которые последовали за этим, оттолкнули многих
малайцев, особенно молодежь. Это позволило жене Анвара выставить свою
кандидатуру на выборах и завоевать место своего мужа в парламенте.
Назначая членов своего нового кабинета, Махатхир заявил, что это будет
его последний срок на посту премьер-министра. У него есть время, чтобы
подготовить преемника, способного реализовать его стратегию превращения
Малайзии в современное, высокотехнологичное государство к 2020 году.
Через три десятилетия после отделения тесные семейные и дружеские связи
все еще объединяют два народа. В конце концов, какими бы глубокими не были
различия между нами, обе страны знают, что, если они не будут проявлять
сдержанность, существует риск разрушения межрасовой гармонии, которая
скрепляет многонациональное общество обеих стран. Малайзия в той же степени
нуждается в межнациональной терпимости, что и Сингапур. Вскоре во главе
обеих стран станет молодое поколение лидеров. Будучи свободными от личных
травм прошлого, они смогут придать новый импульс практичным и деловым
отношениям между странами.
|
